umbloo | Мандала «Созерцание десяти миров в собственном сердце в краю Кумано» (2)

( Начало здесь)

Здесь Кумано-бикуни толкует другую картину - про храмы края Кумано, но мы продолжим о "Созерцании десяти миров в собственном сердце...". Ещё раз картина целиком, и дальше с того места, на котором остановились в прошлый раз.

Посмотреть на Яндекс.Фотках

С другой стороны от мира асур, в середине картины — то преддверие ада, где находятся дети, не успевшие за свою короткую жизнь нагрешить (11). В домиках на заднем плане эти дети могут совершать подношения своим родителям. Здесь же видны лестницы из камней, которые они приговорены бесконечно воздвигать. В окружении детей — бодхисаттва Дзидзо:, пришедший, чтобы их спасти.

Чуть ниже — собственно врата ада (8), занимающего почти всю остальную часть картины. Под этими воротами, всё в том же жёлтом платье, сидит опять же Мокурэн и молится за свою мать, подавая пример всем зрителям.

Левее, у очередных красных ворот (7), расположен мир голодных духов (восьмой по нашему счёту). Еда и питьё, которые они пытаются себе добыть, превращаются в огонь. (А слева виден Дзидзо: с детьми).

Чуть выше, в огненной купели, страдают бездетные женщины. Это уже девятый мир — собственно адский.
Ещё левее — острые пики Хари-но яма 針の山 — адской Горы клинков. По ней заставляет карабкаться грешников огромный демон. Под горою клубятся облака, здесь течёт Река с тремя переправами, кишащая драконами и змеями, и через неё перекинут мост. На мосту — опять же бодхисаттва Дзидзо: выводит из ада мужчину и женщину в белом — видимо, родителей того человека, который усердно молился за них. Не случайно эта пара так похожа на отца и мать в том домике, с которого мы начали рассматривать картину. На берегу Реки — Старуха Дацуэ и дерево, на котором висит одежда умерших (10).

Рядом со Старухой быкоголовый демон тащит огненную колесницу с грешницей, а рядом ещё один грешник карабкается на объятый пламенем столп.

В левом нижнем углу – самый страшный ад Авичи (無間地獄, Мукэн-дзигоку), «Беспросветное подземелье». В него, как в кипящий котёл, сквозь пламя низвергаются грешники, а демон помешивает это варево и не даёт из него выбраться. А что за мрачный дом стоит рядышком — непонятно.

Правее демоны толкут грешников в ступе, жарят на вертелах и так далее. Под адскими вратами (8) — ещё одно то ли кипящее, то ли полное яда озеро, куда демоны запихивают многочисленных грешников.

Чуть выше, у самых врат — сцена с Сорока девятью лепёшками (四十九餅, сидзю:ку моти). Поминальные лепёшки (сорок девять — по числу дней поминовения) навалены горою на треножнике для подношений в храм. Перед треножником сидит женщина, а огромный жёлтый демон на её глазах забивает гвозди в мужчину.

Посмотреть на Яндекс.Фотках

Ещё правее — врата в последний, десятый мир, мир скотов (6): можно видеть змею, собаку, петуха, лиса или волка, а на других вариантах мандалы часто присутствуют коза и иногда другие звери.

Врата сторожат конь и бык с человеческими головами — возможно, такие же демоны для скотов, как человекоподобные существа со звериными головами, карающие людей.

Посмотреть на Яндекс.Фотках
Рядом — женщина с колодкой на шее оборачивается к ребёночку в красном. Это — кара для родителей, которые слишком любили своих детей. Есть поговорка: «Ояко-ва сангай-но кубикасэ», т.е. «Связь родителей с детьми — это колодка для трёх миров». Позади их, у самого правого края картины — ледяной грот Холодного ада 寒地獄, Кан дзигоку.

Сразу под миром скотов изображён мужчина, опутанный двумя змеями с женскими головами. Это — ад для двоежёнцев (несколько неожиданный сюжет, учитывая японские обычаи). Поблизости на Дереве с листьями-ножами сидит красавица с веером, а к ней по шипастому стволу осторожно собирается лезть хорошо одетый кавалер, объятый блудной страстью.

В этом варианте у кавалера с одеждой туго, зато змеи при двоежёнце очень веселятся. А ещё ниже — Ад тёмных пещер, Анкэцу, где блуждают в тьме неприкаянные грешники.

В правом нижнем углу — Кровавый пруд 血の池地獄, Ти-но икэ дзигоку. Там тоже мучаются грешницы, но из пруда вытягиваются два лотоса и поднимают двух женщин прямо к подножию престола бодхисаттвы Каннон, держащей Жемчужину исполнения желаний. Ибо сказано в «Сутре о Каннон» (25-я глава «Лотосовой сутры»): кто почитает бодхисаттву Каннон, для того огненная пучина обратится в прохладный водоём. Возможно, именно за этих своих двух подруг и молилась ещё одна, уже спасённая женщина перед помостом Каннон. Недаром им достались те же одеяния, что и ей.

Современные сказительницы и сказители тоже выступают с рассказами-этоки по мандалам Кумано, в том числе и по «Созерцанию десяти миров в собственном сердце». Сохранить, а во многом уже и восстановить этот жанр японского искусства сейчас стараются и монахи, и исследователи.